художник: Анатолий Каплан
«Правда о ленинградской блокаде никогда не будет напечатана».
Дмитрий Лихачёв
8 сентября – День памяти жертв блокады Ленинграда
Из дневниковых записей поэта Ольги Берггольц:
Фото: Ольга Берггольц, 1930.
24 сентября 1941 года
«Третьего дня днем бомба упала на издательство «Советский писатель» в Гостиный двор. Почти всех убило…
Зашла к Ахматовой, она живет у дворника (убитого артснарядом на ул. Желябова) в подвале, в темном-темном уголке прихожей, вонючем таком, совершенно достоевщицком, на досках, находящих друг на друга, — матрасишко, на краю — закутанная в платки, с ввалившимися глазами — Анна Ахматова, муза Плача, гордость русской поэзии — неповторимый, большой сияющий Поэт. Она почти голодает, больная, испуганная».
Из дневника художницы Татьяны Глебовой:
16 ноября 1941 года
«Была в Филармонии на концерте. Час начала изменили, поэтому мы опоздали. Слушали Девятую симфонию Бетховена. Впечатление очень печальное. Холодный зал, сорваны красные занавеси, половина оркестра. Голодные, измученные певцы. Публики почти нет».
Фото: Татьяна Глебова и Алиса Порет. Живые картины. Конец 1920-х — начало 1930-х. Фото П.П. Макиевского.
Из дневника художницы Алисы Порет:
«Через несколько дней запылали Бадаевские склады, и начался голод. Мама продолжала продавать вещи, что-то меняла на рынке, кормила нас, чем могла. Потом наш рацион упал до 120 гр. хлеба в день. В очередь за ним вставали с четырех утра.
Мне удалось спасти нас всех письмом, которое я передала своему брату с оказией. Он был в самом аду, на Невской Дубровке, с госпиталем. Мама и Борис уже не вставали, я ходила за хлебом и за карточками в оба наши Союза, держась за стены и отдыхая каждые 10 минут. По ночам мучительно думала, в каком шкафу и как мне их спустить по лестнице и как довезти до кладбища или, если не хватит сил, оставить в снегу у Спасской церкви. Помочь было некому, в нашем шестиэтажном доме было только семь человек живых, из них мы — трое».
Из воспоминаний академика Д.С.Лихачёва:
Фото: Дмитрий Лихачев, вернувшийся с Соловков в Ленинград. 1930-е гг.
«Самое страшное было постепенное увольнение сотрудников. По приказу Президиума по подсказке нашего директора — П. И. Лебедева-Полянского, жившего в Москве и совсем не представлявшего, что делается в Ленинграде, происходило «сокращение штатов». Каждую неделю вывешивались приказы об увольнении. Увольнение было страшно, оно было равносильно смертному приговору: увольняемый лишался карточек, поступить на работу было нельзя.
На уволенных карточек не давали. Вымерли все этнографы. Сильно пострадали библиотекари, умерло много математиков — молодых и талантливых. Но зоологи сохранились: многие умели охотиться.»
⠀
«Директор Пушкинского Дома не спускался вниз. Его семья эвакуировалась, он переехал жить в Институт и то и дело требовал к себе в кабинет то тарелку супа, то порцию каши. В конце концов он захворал желудком, расспрашивал у меня о признаках язвы и попросил вызвать доктора. Доктор пришел из университетской поликлиники, вошел в комнату, где он лежал с раздутым животом, потянул носом отвратительный воздух в комнате и поморщился; уходя, доктор возмущался и бранился: голодающий врач был вызван к пережравшемуся директору!»
⠀
«А между тем из Ленинграда ускоренно вывозилось продовольствие и не делалось никаких попыток его рассредоточить, как это сделали англичане в Лондоне. Немцы готовились к блокаде города, а мы — к его сдаче немцам. Эвакуация продовольствия из Ленинграда прекратилась только тогда, когда немцы перерезали все железные дороги; это было в конце августа.
Ленинград готовили к сдаче и по-другому: жгли архивы. По улицам летал пепел».
(из книги Д.С.Лихачёва «В блокадном Ленинграде»)
К 75-летию снятия блокады Ленинграда
Что с нами случилось, когда мы ещё родились
Леонид Чупятов — художник, погибший в блокадные дни
Соломон Юдовин. Блокадная графика. 1941-1947.
Изобразительное искусство блокадного Ленинграда
Проект «Блокада Ленинграда. Голоса». /видео/
Литографии художника Анатолия Каплана
«Маленькому человеку предстоит обжить этот холодный мир, укорениться в нём, залатать его раны и пробоины, но этот мир зимнего, снежного, дымного Ленинграда построен не им, а его подлинные хозяева ушли навсегда».
— написал Валерий Дымшиц о литографиях Анатолия Каплана,посвященных городу, пережившему блокаду.
Мост Пестеля. Дан свет. 1944.
Засыпка траншей на Марсовом поле. 1944.
Уборка снега на Мойке. 1944.
Война. Разрушенный дом. 1944.
Исаакиевская площадь. 1944.